Как показывает изучение текстов, получается, хоть эльфы в целом народ "добрый и непадший", то есть, в отличие от людей, у эльфов нет первородного греха и "ни один из них добровольно не служил Врагу" (за исключением одного Маэглина), тем не менее, между эльфами, познавшими свет Валинора (калаквэнди) и эльфами, оставшимися в Средиземье (мориквэнди) есть существенная разница. Пока я полагаю, что образ "дивного, светлого эльфа", распространенный в народе, относится скорей к калаквэнди. Предлагаю присоединиться к размышлениям над мориквэнди, для затравки вот два отрывка из Толкина.
"Законы и обычаи эльдар".
Что же случалось потом с бездомной феа? Ответ на этот вопрос
не был известен эльфам от рождения. В начале (как они рассказывают)
он верили - или предполагали, что они "уходят в Ничто" и их ожидает
конец такой же, как и прочие живые существа, которые они знали, - как
дерево, что срубили и сожгли. Предположения других были более
мрачными - что они уходят в "Царство Ночи", во власть "Властелина
Ночи". Эти мнения происходили непосредственно от Тени, под
которой они пробудились, так что скорее не столько, чтобы уберечь
их от опасностей Арды искаженной, как освободить их от этой тени в
душах, желали валар привести их к свету Амана.
И в Амане эльфы узнали от Манвэ, что каждая феа неуничтожима,
пока существует Арда, и что их судьба - обитать в Арде до самого
конца.
Далее - довольно интересные обсуждения отличия Бездомных от Задержавшихся (истаявших) эльфов, их опасность для живых. Похоже, что любые души, в том числе эльфийские, не ответившие на Призыв Намо, служили материалом для всяких некромантических штук Саурона.
Так что может показаться, что те, кто в поздние времена считал,
что эльфы опасны для людей и что искать разговора с ними - безумие
или грех, говорили это не без причины. Ибо как, могут спросить они,
сможет смертный отличить одно от другого? С одной стороны -
Бездомные, которые по меньшей мере не признают Властей и,
возможно, еще сильнее пали под Тень, с другой же - Задержавшиеся, чьи
телесные облики мы, смертные, не можем увидеть, или видим лишь
призрачно и непостоянно. Однако ответ на это не слишком труден. Зло
не есть нечто одно для эльфов и нечто другое - для людей. Те, кто
дает плохие советы или говорит против Властей (и даже против Единого,
если отваживаются) - несут зло, и их нужно остерегаться, будь они во
плоти или развоплощены. Более того, Задержавшиеся не бездомны, хотя и
могут показаться таковыми. Они не желают обрести тела, и не просят
приюта, и не борются за власть над волей или телом. Правда, они не
стремятся к беседам с людьми вообще, кроме, может быть, редких
случаев - в поисках ли добра, или узрев в душе человека любовь к
древнему и прекрасному. Тогда они могут явить ему свой облик (может
быть, напрямую в его мыслях), и он узрит их во всей их красе. От
этого он вряд ли испугается, хотя может почувствовать благоговение
перед ними. Ибо у Бездомных нет облика, который можно явить, и даже
будь в их власти (как некоторые говорят) подделать облики
эльфов, смущая разум людей иллюзиями, - все равно эти видения будут
запятнаны злом их намерений. Ибо сердца правдивых людей бьются от
радости, узрев истинные облики Перворожденных, их старших родичей, и
эту радость не способно подделать никакое зло. Так сказал Эльфвинэ.]
"Финвэ и Мириэль".
…хотя Мандос призывает в Мандос всех Умерших, fear Эльфов могут
отказаться от призыва, и, несомненно, многие из самых
несчастных и самых развращенных духов (особенно Темные
Эльфы) в самом деле отказываются, и некоторые приходят к
худшему злу, а в лучшем случае бродят бездомными и
неисцеленными без надежды вернуться. Но таким путем им не
избегнуть суда навеки; ибо Эру есть и превыше всего.
|